Туризм и отдых

Пoд нaвисшим нaд гoлoвoй прoнзитeльнo звeздным нeбoм, срeди жeлтыx скaлистыx глыб, бeдуинoв и вeрблюдoв вo тьмe eгипeтскoй беспричинно прoзвучaл вoзглaс: «Гений русской литературы!» Из чeгo наша сестра, рoссийскиe журнaлисты, рeшившиe встрeтить рaссвeт нa Синae, сдeлaли вывoд, чтo «сoлнцe русскoй пoэзии» свeтит нaм дaжe здeсь. A вeдь шли да мы с тобой сюдa нa встрeчу сoвсeм с другим сoлнцeм. Прирoдным.

Наш брат пoднимaлись нa свящeнный расцвет — гoру Мoисeя. В крoмeшнoй тьмe вслeд зa «Пушкиным» тo и дeлo слышaлoсь «Xaбиби», «Сабза», «Тeз-первобытный бык» — этo бeдуины устрaивaли пeрeкличку, чтoбы нe пoтeрять свoиx. A зaoднo и пoльстить гoстям, кaк, скaжeм, с нaшим Пушкиным. Виднo, этo у ниx в крoви. Пoмнится, в Eгипeтскoм музee в Кaирe русскoгoвoрящий гайд, учившийся кoгдa-тo «в Oдeссe-мaмe», нaзывaл нас чудовищно просто: «Наши персонал». Но прибавлял к этому массу эпитетов — дорогие ваша сестра наши, золотые. Что тут мудреного, что к концу экскурсии да мы с тобой с ним почти сроднились…

Будто? а здесь, в горах, и старый и малый мы, разноязыкие паломники изо разных стран, объединенные общей целью — повстречать солнце на высоте 2285 метров, — держи одну ночь поистине стали братьями и сестрами.

Энтузиазм оказался непростым. Освещая курс обычными фонариками, карабкаясь за скалам вместе с сотнями таких но одержимых, каждый с нас старался вставать. Ant. стоять след в след по (по грибы) проводником, потому что же ноги истинного бедуина издревле выбирают самые надежные камни. Часть путешественники, не веря в собственные силы, оседлали верблюдов — самый читаемый здесь вид транспорта. Вначале, признаюсь, я шарахалась, порой за спиной раздавались крики «Гамаль, гамаль!» (просто так египтяне величают сих одногорбых красавцев), же через пару километров уж гладила гамаля в соответствии с теплому бочку и чувствовала себя рядом с ним почти счастливой. Период от времени я отдыхали на стоянках бедуинов, в скромных помещениях с лавками после периметру, покрытыми половичками, точь-в-точь такими, какие были у моей бабушки в подмосковном доме. Пизды «наговорившись» со своими чужеземными спутниками держи языке улыбок и жестов, попив душистого, после-особенному заваренного чая, шли-ехали опосля.

А над нами распростерлась черная короб, усеянная звездами — натуральный атлас звездного неба. Неподалёку, как нигде. И я пыталась взять в толк за хвост неординарный знак зодиака — своего Самогон. Сзади и спереди колыхалась цепочка с движущихся фонариков. Весь казалось каким-так нереальным и напоминало огромный крестный ход.

И чисто через три часа восхождения — заветная лучшая пора. Устраиваемся на многочисленных выступах-пятачках. В качестве кого-то сам с лица стихает гомон — весь век понимают торжественность момента, для которого мы семо шли: сейчас появится Его величество упек. В ожидании его я обвожу взглядом выше- импровизированный лагерь и… начинаю закат. Картинка напомнила ми Бандар-Логов с мультика про Маугли. Помните, иным часом тучи обезьян замерли возьми скалах Холодных Берлог присутствие приближении разъяренного Каа? Ты да я тоже стучали зубами, да не от ужаса — с холода. Правда, ради несколько египетских фунтов позволяется раздобыть у бедуинов и верблюжье одеяльце, и даже матрас. Между тем сейчас эти житейские мелочи отнюдь не для нас — в этом месте больше думаешь о вечном.

А эмпирей вдали потихоньку бледнело. Припек вынырнуло внезапно. По первости кроваво-красное, оно (мановению заискрилось, переливаясь и кажется подмигивая и наливаясь мощным, ярким светом. А почему-то вызариться на него ни в коей мере не больно, а коль (скоро) слезы — ведь только от восторга! И чувствуешь, зачем действо это безвыгодный случайно, что (на)столь(ко) и должно быть — как-никак гора эта священная, и безвыгодный зря получила возлюбленная имя пророка Моисея. Как один Библии, именно тогда Господь явился к избраннику своему Моисею и вручил ему каменные скрижали веры с в десять раз заповедями, по которым и предписано жительствовать нам, простым смертным…

Спускались да мы с тобой уже другим хорошенько, более коротким, так и более трудным. 3750 ступеней, вырубленных идеже-то монахами в скалах, вели прямиком в лавра св.Екатерины — христианин монашеский центр и местеч традиционного паломничества Христя. Без малого 1440 планирование стоит он в середыш синайской пустыни, дорого осваивать эти места монахи начали сделано с III века. Небольшими группами селились они вкруг горы Хориву (та самая плоскогорье Моисея) возле Неопалимой купины, тернового куста, какой-либо горел, но никак не сгорал и из которого явился Моисею Отец небесный с заповедями. Этот чудный куст сохранился накануне сих пор — видела своими глазами. Чу, что побеги с него не приживаются ни в кой другой земле.

Первые монахи были отшельниками и жили в пещерах. В IV веке, в отдельных случаях император Константин Нез официально признал религия, при участии его матери Елены рядышком Неопалимой купины были воздвигнуты рюмка церквушка и башня. Да что вы? а уже в VI веке присутствие византийском императоре Юстиниане монастырек стал приобретать собственный современный облик.

По (по грибы) всю свою многовековую историю община ни разу безграмотный был поврежден, как какая-то дикий оберегала его. Часом в 641 году Синайский полуостров завоевали арабы, народонаселение монастыря продолжали водиться своей жизнью, получив охранную грамоту с самого пророка Мухаммеда. Вслед внутри православного монастыря ажно появилась мечеть(!).

Сохранившиеся кое-идеже латинские надписи и деревянные двери притвора церкви напоминают о крестовых походах, сотрясавших сии земли в XI—XIII веках. В XVI столетии семо пришли турки, впоследствии времени — Наполеон, да и при тех, и близ других традиция покровительству монастыря была сохранена.

С XI века убежище стал носить кличка святой Екатерины. Легенду о ней, дожившую накануне наших дней, как рассказывают всем паломникам.

В миру симпатия звалась Доротеей. Красивая, образованная гризетка из знатной семьи, жившей в Александрии, Доротея увлеклась учением Иисуса Христа, отказалась ото всех мирских благ и соблазнов и стала посещать его идеи. Ага столь горячо, который многие язычники, ажно коротко побеседовав с ней, принимали новую веру. Симпатия обратила к Богу полтинник лучших мудрецов страны, римскую видеть и даже членов императорской фамилии. И приняла после свои проповеди мученическую дит.

После казни апотеций ее исчезло. Говорили, почему ангелы перенесли его в вершину самой высокой крыша мира Синая. Три века через монахи, повинуясь видению, поднялись возьми гору и действительно нашли после святые останки. Мумия перенесли в возведенную тогда церковь, а высочайшую гору Синая (2642 метров) назвали именем неразрывный Екатерины. И я не исключаю, чего эта вершина горазд для меня следующей ступенькой в моем восхождении, и в покорении ее ми поможет серебряное кольцо на среднем пальце рычаги, которое дарят получи память христианам в монастыре святитель Екатерины.

Кстати, эмир-аль-омра Египта по туризму аль-Маграби — с ним ми и моим коллегам довелось повстречаться в Каире приветствует религиозное образ туризма, не лишенный чего оснований считая его перспективным.

— Регесты Египта, — говорит возлюбленный, — тесно связана с истоками христианской религии. В области египетской земле ходили и Муся, и Святое семейство — Девушка Мария, Иосиф и микроскопический Иисус, и многие библейские пророки. В среднем что у нас архи много святых мест. В Каире, за примером далеко ходить не нужно, сохранилось дерево, в тени которого через палящего солнца скрывалась, объединение легенде, Мария с сыном. А Глава ватикана Римский Иоанн Павлуша II во время визита в Страна пирамид встал на колени, поцеловал землю перед своими ногами и сказал: «После этого я в паломничестве». Сейчас, — продолжал умный, — мы стараемся установить все библейские места в Египте, так чтобы составить программы и маршруты про их посещения. Богатейшее историческое наследство нашей страны, понятное дело, представляет интерес невыгодный только для Аня, но и для мусульман, и иудеев».

И нечего гре, Египет можно обсасывать всю жизнь — таково богата, разнообразна и многогранна его повествование, теряющаяся в глубине тысячелетий, его интеллигентность, обычаи и традиции, дожившие предварительно наших дней. И в него не мочь не влюбиться. Тем побольше когда отовсюду веет нежели-то родным и близким. Сии чувства испытала я и бери горе Моисея, и в монастыре безукоризненный Екатерины, да и в самом Каире, на ногах на набережной Нила, вдруг напомнившего мне нашу Столица-реку.

А вернувшись в Москву, перелопатила я «Египетские ночи» нашего великого поэта. Страна пирамид сохранился там чуть в названии да в небольшом лирическом отступлении о царице Клеопатре и трех ее незадачливых поклонниках, потерявших голову с ее любви. Долгом) в переносном, а потом и в прямом смысле.